Христианская
церковь, основанная на Руси князем Владимиром, не могла примириться с таким
порядком. Вместе с Христовым учением о любви и милости церковь принесла на
Русь и начала византийской культуры. Уча язычников вере, она стремилась
улучшить их житейские порядки. Под влиянием христианства отдельные лица из
языческой среды изменяли к лучшему свои взгляды и нравы, шли вослед Христу и
являли высокие примеры нравственной христианской жизни и даже подвижничества.
О самом князе Владимире предание говорит, что он смягчился под влиянием новой
веры, стал милостив и ласков. Среди дружины и земских людей появилось много
благочестивых христиан, почитавших церковь, любивших книги и иногда уходивших
от мирских соблазнов в монастыри и в пустынное житье. Через свою иерархию и
примером ревнителей новой веры церковь действовала на нравы и учреждения
Руси. Проповедью и церковною практикою она показывала, как надо жить и
действовать в делах личных; и общественных.
Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Князей она учила, как
они должны управлять: «воспрещать злым и казнить! разбойников». «Ты поставлен
от Бога на казнь злым, а добрым на милованье», — говорило духовенство князю Владимиру, указывая ему, что князь не
может оставаться безучастным к насилию и злу в своей земле что он должен блюсти
в ней порядок. Такой взгляд духовенство основывало на убеждении, что княжеская
власть, как и всякая земная власть, учинена от Бога и должна творить Божью
волю. Но так как «всяка власть от Бога» и так как князь «есть Божий слуга», то
ему надлежит повиноваться и его надлежит чтить. Церковь требовала от подданных
князя, чтобы они «имели приязнь» к князю, не мыслили на него зла и смотрели на
него как на избранника Божия. Очень грубо было воззрение языческой Руси на
князей как на дружинных конунгов, которые берут дань за свои военные услуги
земле и которых можно прогонять, если они неугодны, и даже убивать (как
древляне Игоря). Церковь всячески боролась с таким взглядом и поддерживала
авторитет князей, смотря на них как на прирожденных и богоданных государей.
Когда князья сами роняли свое достоинство в грубых ссорах и междоусобиях
(«которах» и «коромолах»), духовенство старалось мирить их и учить, чтобы они
«чтили старейших» и «не переступали чужого предела». Так духовенство проводило
в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея пред собою пример
Византии, где царская власть стояла очень высоко.
Найдя на Руси ряд союзов, родовых и племенных, дружинных и городских, церковь
образовала собою особый союз — церковное общество; в состав его вошло
духовенство, затем люди, которых церковь опекала и питала, и, наконец, люди,
которые служили церкви и от нее зависели. Церковь опекала и питала тех, кто не
мог сам себя кормить: нищих, больных, убогих. Церковь давала приют и
покровительство всем изгоям, потерявшим защиту мирских обществ и союзов.
Церковь получала в свое владение села, населенные рабами. И изгои, и рабы
становились под защиту церкви и делались ее работниками. Всех своих людей
одинаково церковь судила и рядила по своему закону (по Кормчей книге) и по
церковным обычаям; все эти люди выходили из подчинения князю и становились
подданными церкви. И как бы ни был слаб или ничтожен церковный человек,
церковь смотрела на него по-христиански — как на свободного человека. Для
церковного сознания все были братья во Христе и не было пред Господом ни раба,
ни господина. В церкви не существовало рабства: рабы, подаренные церкви,
обращались в людей лично свободных; они были только прикреплены к церковной
земле, жили на ней и работали на пользу церкви. Таким образом, церковь давала
светскому обществу пример нового, более совершенного и гуманного устройства, в
котором могли найти себе защиту и помощь все немощные и беззащитные.
Церковь затем влияла на улучшение семейных отношений и вообще нравственности в
русском обществе. На основании греческого церковного закона, принятого и
подтвержденного первыми русскими князьями в их «церковных уставах», все
проступки и преступления против веры и нравственности подлежали суду не
княжескому, а церковному. Церковные судьи, во-первых, судили за святотатство, еретичество, волшебство, языческие моления. Церковные судьи, во-вторых,
ведали все семейные дела, возникавшие между мужьями и женами, родителями и
детьми. Церковь старалась искоренить языческие обычаи и нравы в семейном быту:
многоженство, умыкание и покупку жен, изгнание жены мужем, жестокости над
женами и детьми и т.п. Применяя в своих судах византийские законы, более
развитые, чем грубые юридические обычаи языческого общества, духовенство
воспитывало лучшие нравы на Руси, насаждало лучшие порядки.
В особенности восставало духовенство против грубых форм рабства на Руси. В
поучениях и проповедях, в беседах и разговорах представители духовенства
деятельно учили господ быть милосердыми с рабами и помнить, что раб — такой
же человек и христианин, как и сам его господин. В поучениях запрещалось не
только убивать, но и истязать раба. В некоторых случаях церковь прямо
требовала у господ отпуска рабов и рабынь на свободу. Получая рабов в дар,
церковь давала им права свободных людей и селила их на своих землях; по
примеру церкви иногда то же делали и светские землевладельцы. Хотя такие
примеры были и редки, хотя увещания благочестивых поучений и не искореняли
рабства, однако изменялся и смягчался самый взгляд на раба, дурное обращение с
рабами стало почитаться «грехом». Оно еще не каралось законом, но уже
осуждалось церковью и становилось предосудительным.
Так широко было влияние церкви на гражданский быт языческого общества. Оно
охватывало все стороны общественного устройства и подчиняло себе одинаково как
политическую деятельность князей, так и частную жизнь всякой семьи. Это
влияние было особенно деятельно и сильно благодаря одному обстоятельству. В то
время, как княжеская власть на Руси была еще слаба и киевские князья, когда их
становилось много, сами стремились к разделению государства, церковь была
едина и власть митрополита простиралась одинаково на всю Русскую землю.
Настоящее единовластие на Руси явилось прежде всего в церкви, и это сообщало
церковному влиянию внутреннее единство и силу.