Переход удельного быта в государственный
§ 53. Самодержавие московских государей и мысль о Москве
как о третьем Риме. Московское государство, как мы видели, образовалось из
Московского удельного княжества через присоединение к нему других уделов
северной Руси, а затем новгородских земель и волостей великого княжества
Литовского. Московские князья, делая свои «примыслы», долго смотрели на себя
как на удельных собственников своих «вотчинных» земель. Приобретя прочно
великое Владимирское княжение, они и его стали называть своею «вотчиною».
Позднее, когда они требовали от Литвы уступки старых русских городов, они
приказывали своим послам говорить, что и вся Русская земля от их предков из
старины их вотчина. Таким образом, московские князья распространяли свои
удельные понятия от своего удела на всю страну и, по удельному порядку,
считали себя собственниками и хозяевами всего своего огромного государства.
Такой взгляд был усвоен и всем населением: московские люди всегда выражались
так, что они живут на «земле великого государя» и только владеют ею. Продавая
свою землю, они, например, писали в купчих грамотах: «Продали есмя землю
государеву, а своего владенья». Таким образом, власть московских князей имела
характер вотчинной власти и уже потому была очень полною и самодержавною:
князья не только управляли страною, но и владели ею. С течением времени, когда
московские князья стали во главе народного объединения и собрали вокруг себя
всю северную Русь, они получили значение вождей целого народа и власть их
приобрела новый характер национальной власти, общенародной и демократической.
Пользуясь сочувствием и поддержкою народных масс, московские государи
сознавали себя представителями народного единства и национальной независимости
и потому держались гордо и властно. Иван III отказался от предоставленного ему
императором королевского титула, ибо не хотел ни от кого «постановления» во
власти «на своей земле». Иностранные послы отзывались о Василии III, что он
имел такую власть, какой не обладал ни один современный ему монарх; они
заметили, что москвичи равняли своего государя с Богом, говоря: «Мы этого не
знаем, вецает Бог да государь». Так создалась в Москве сильная самодержавная
власть, вотчинная по происхождению и национальная по значению.
Случилось это в то самое время, когда другие православные
государства клонились к упадку и гибели. На православный Восток надвинулась
гроза турецкого завоевания. Завладев азиатскими провинциями Греческой империи,
турки перешли в Европу; в исходе XIV и начале XV в. покорили они балканских
славян и кольцом окружили Царьград. Мы видели, что в ожидании своей гибели
греки искали помощи даже у папы (§45). Ничто, однако, не помогло, и в 1453 г.
Царьград был взят турками. На Востоке не осталось ни одного православного
государства, ни одной независимой епархии: все было пленено «безбожными
агарянами» (так звали тогда турок). Одно только Московское государство имело
православного государя и независимого митрополита; одно только оно росло и
крепло, объединило могучее великорусское племя и сбросило с себя последнюю
тень татарского ига. С давних пор, с самого принятия Русью христианства, на
Руси усвоили мысль о том, что все «православие» (то есть совокупность
православных христиан) испокон века объединено под единою верховною властью
греческого государя («цесаря», «царя») и греческой церкви. Поэтому-то
Константинополь, столица царя и патриарха греческих, Русью был назван
«Царьградом» и почитался за столицу всего «православия». Теперь, когда
Царьград был пленен турками и все восточные государства и церкви подчинены
ими, в православии не осталось иной столицы, кроме свободной Москвы.
Московские люди поняли это вскоре после падения Константинополя. Московские
князья Иван III и Василий III начали смотреть на себя как на наследников и
преемников греческих царей. Иван III женился на
греческой царевне, усвоил себе греческий герб, венчал внука Дмитрия на
«царство». Как он, так и Василий III иногда стали называть себя «царями».
Такой взгляд разделялся и выезжими на Русь греками, и балканскими славянами,
которые взирали на московских и княей как на единственных защитников веры,
искали их поддержки и помощи против турецкого гнета и называли их прямо
наследниками императоров. В тогдашней русской письменности сами русские охотно
занимались темами о преемстве между Византией и Московй. Исходя из мысли о
богоустановленном единстве всего христианского мира, один из писателей того
времени, псковский инок (Елеазарова монастыря)
Филофей
написал великому князю Василию III послание, в котором
доказывал, что изначала миров центром был Рим старый, затем Рим новый (Roma
nova - Константинополь), а в последнее время
стал третий Рим — Москва. «Два Рима падоша (говорил Филофей),
а третий стоит, а четвертому не быти». Такое выражение получила мысль
о всемирной роли «Москвы - третьего Рима». Вслед за Филофеем другие писатели
раскрывали ту же идею, именуя Московского великого князя царем всего
«православия», Москву— «новым Константиновым градом» (то есть новым
Царьградом), а русский народ — «новым Израилем», который самим Господом избран
во главу всего православия. Эту мысль о передаче всемирного главенства от
Царьграда Москве старались доказать и пояснить всеми способами. Указывали на
то, что во многих случаях святыня сама чудесным образом переходила из Греции,
где меркло православие, на Русь, где оно сияло по-прежнему (например,
Тихвинская икона Богоматери). Передавали предание, будто сам апостол Андрей
Первозванный был в Русской земле, благословил горы Киевские и предсказал, что
на Руси будет цвести истинная вера; на этом основании заключали, что русская
церковь ведет свое начало от апостолов и потому является достойною преемницею
греческой церкви. Рассказывали далее, что знаки царского сана давно были
переданы самими греческими царями (именно Константином Мономахом) на Русь
великому князю Владимиру Мономаху, а от него перешли, по естественному
преемству, к московским великим князьям. В Москве действительно существовала
(и существует) шапка Мономаха, а также его оплечья (бармы), которые возлагали
на себя великие князья при венчании на престол. Сложилась, наконец, легенда
даже о том, что русская династия происходила от первых римских царей, так как
Рюрик был будто бы потомком Пруса, брата императора Августа. Целым рядом
подобных преданий была укреплена в Москве мысль о том, что Московское
государство есть первенствующее во всем «православии», что Московский князь
есть «царь православия» и что московская церковь, сохранив, одна изо всех
православных церквей, свою независимость и чистоту, тем самым стала выше
старых восточных патриархатов.
Усвоив эту величавую мысль, московские князья поставили себя на
большую высоту. Сознавая за собою всю полноту вотчинной власти на свою землю,
чувствуя в себе национальных вождей многолюдного и сильного народа, они желали
теперь играть вселенскую роль царей всего православного мира. Понятно, почему
их власть казалась такою могущественною и самодержавною. Но эта самодержавная
власть не всем была приятна и не всеми охотно признавалась. Против нее стало
заметно движение в московском боярстве XV в.
История России
Историки России
История Урала
История Оренбуржья
Курс лекций
Планы практических занятий
Тесты
Художественная литература
Советы и рекомендации
Учебные вопросы
Литературные задачи
Биографические задачи
Проблемные задания
Библиотеки
Документы
Хронология
Исторический календарь
Архив
Ссылки
Карта проекта
Автор
Обновления
Титульная страница