Доклад отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Москве 

Совершенно секретно

30 апреля 1916 г.

27 апреля, после панихиды на могиле Муромцева, небольшая группа наиболее видных московских к.-д. около 8 часов вечера собралась на квартире кн. Павла Дмитриевича Долгорукова на «чашку чая». <...>

Как это бывало и ранее, суждения, высказываемые на подобных неофициальных собраниях, могут явиться предвестниками и исходными моментами в развитии к.-д. идеи которые получают затем широкую общественную постановку в официальных собраниях, в городской и земской среде, в Государственной Думе и т.д. Беседа у кн. Долгорукова обращала на себя внимание также крайне пессимистическими ожиданиями того, что в ближайшем времени должно произойти на фронте и, в связи с этим, тревожными опасениями осложнений во внутренней жизни. Лица, имеющие связи с глухой провинцией, указывали на неизбежность остро назревших беспорядков на почве дороговизны. То же подтверждалось и в отношении Москвы.

Исходя из этих фактов, присутствовавшие указывали на преступность настоящей политики правительства, которое не принимая никаких мер само и мешая принимать меры общественным силам, обостряет недовольство народных масс до крайних пределов и делает ужасный взрыв неизбежным. Особенно горячо на эту тему говорил кн. Д.И.Шаховской. Указывая на только что происшедшее запрещение совещания председателей «бюро труда», на запрещение «кооперативного съезда» и на проектируемое подчинение бюрократическому надзору городского и земского союзов и военно-промышленных комитетов, кн. Шаховской приравнял эти действия к Государственной измене.

Народ, — говорил кн. ШАХОВСКОЙ. — буквально стонет в когтях хищников, и "когда мы хотим прийти ему на помощь, нас связывают по рукам и ногам. Разве это не помощь врагу, разве это не драгоценнейшая услуга Вильгельму. Начиная войну, Вильгельм мечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры. Патриотический порыв они подменяют чувствами острого озлобления, сеют бурю, вносят хаос, дезорганизуют тыл. Это величайшее преступление правительства нельзя назвать иначе, как Государственной изменой".

Эту мысль кн. Шаховского с увлечением подхватил кн. Павел Долгоруков и перенес обсуждение ее на практическую почву. <...> «... Я вижу такой путь реализации этой идеи. Более видные и почтенные, желательно даже политически весьма умеренные, общественные деятели обращаются с соответствующим ходатайством на Высочайшее имя. В этом представлении представительный (ошибка: надо «правительственный». — Сост.) курс, осуществляемый Штюрмером, на фоне патриотических чувств должен быть твердо и определенно назван Государственной изменой, подлежащий ответственности по суду. Обращаясь к монарху, необходимо подчеркнуть, что правительство Штюрмера идет вразрез с намерениями Верховной власти, которая призывает к единению и дружной работе против врага, в то время как правительство Штюрмера прилагает все усилия, чтобы внести в общественную среду раздор и ослабление сил.

Конечно, ни на одну минуту никто не сомневается, какой ответ ждет подобное ходатайство. Но не подлежит также никакому сомнению, что моральный эффект этого ходатайства был бы колоссальный. Ради одного этого эффекта и нужно настаивать на этом проекте. Слово Государственная измена по адресу бюрократии должно быть, наконец, произнесено.

Мы живем сейчас на вулкане, — закончил кн. ДОЛГОРУКОВ, — взрыв возможен каждую минуту. Беспорядки на почве дороговизны уже были в Баку, в Богородске, в Поволжье, в Сибири. Каждый день может принести нам новые подобные же известия. И вот, когда где-нибудь разразится голодный бунт, — наступит момент для возбуждения того ходатайства, о котором я говорю. Под свежим впечатлением стихийного взрыва народного возмущения обращение к Верховной власти может получить необычайную силу и убедительность. Пока же, в ожидании подходящего момента, нужно готовиться к проектируемому шагу.»

Мысль кн. Долгорукова была принята очень сочувственно профессором Кизеветтером, который еще более подробно развил юридические основания ответственности правительства, приводя из истории аналогичные примеры.

Доктор Н.Н. БАЖЕНОВ указал, что мысль эту необходимо шире пустить в общественный оборот: «Год тому назад никому и не снилось, что Сухомлинов может быть предан суду, а между тем теперь это факт. Нет ничего невероятного, что через несколько месяцев в Петропавловской крепости окажется и Штюрмер. Но тогда необходимо позаботиться и о достойном его компаньоне — Горемыкине. В равной мере за Государстренную измену, за предательство должен ответить и он.»

Толки на «чашке чая» у князя Долгорукова немедленно же стали достоянием и предметом обсуждения в более широкой общественной среде. На другой же день в Городской Думе об этом в сочувственном тоне передавал Н.И.Астров. Челноков сперва к этой идее от-несся скептически, критикуя ее с чисто юридической стороны, но затем он выразился, что «ничего неосуществимого в ней действительно нет». В среде земского союза идея эта также стала известной; Князь ЛЬВОВ по этому поводу выразился так: — «Пусть юридически подобный вопль, именно вопль отчаяния патриотов и не имеет большой силы, но самое обращение к Верховной власти вполне возможно. На этот раз оно уже исходило бы не от сложившихся общественных организаций, как городской и земские союзы и военно-промышленные комитеты, а от значительной группы уважаемых патриотов, как отдельные земские и городские деятели, крупные торговцы и промышленники, профессора, врачи, адвокаты, инженеры и т.д. и т.д. Ответ, конечно, был бы все тот же, но это был бы уже второй ответ на вопль народный. Впечатление получилось бы еще более ужасное. Идея князя Доягорукова в корне вполне правильна».

Считаю необходимым отметить насколько толки, высказанные в квартире Долгорукова, о возможности привлечения к ответственности председателя Совета Министров статс-секретаря Штюрмера, нашли себе сочувственное отношение и в среде московской адвокатуры, где ею очень заинтересовались с точки зрения юридической возможности. При обсуждении этого вопроса на этих днях группой адвокатов большинство высказалось за безусловную возможность правления (ошибочно: — привлечения) главы правительства к общественности (ошибочно: — ответственности) за бездействие власти.

Об изложенном Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в г. Москве докладывает Его превосходительству г. Московскому Градоначальнику Начальник отделения,

полковник Мартынов

Даты: 1916
Источник:  Хрестоматия  по отечественной истории (1914 - 1945 гг.)./ Под ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. - М. 1996
Опубликовано в INTERNET: 2002, август