Из "Книги бесед" протопопа Аввакума
Книгу святую, собрал от святого Писания протопоп Аввакум на крестоборную ересь никониянскую и на протчая их коби.
Беседа человека грешна, человека безобразна и бесславна, человека, не имуща видения, ни доброты, ниже подобия Господня. Поистинне рещи, яко несть и человек. Но гад есмь или свиния; якоже и она питается рожцы, так и я грехми. Рожцы вкус имут, в гортани сладость, во чреве же бредкость. Тако и аз, яко юнейший блудный сын, заблудих от дому отца моего, пасяхся со свиниями, еже есть с бесы, питаюся грехми, услаждая плоть, огорчеваяй же душу делы, и словесы, и помыслы злыми. <...>
Человек бысть Иов, праведен, непорочен, беззлобив; человек божий Моисей, боговидец; человек бысть Исус Наввин, молитвою постави на небе текущее солнце; человек бысть Давыд, царь и пророк, его же похвали Божие сердце сице: "обретох Давыда, сына Иессеева, мужа по сердцу моему"; человек бысть пророк Даниил, его же в Вавилоне, в рове, устыдешася лютые звери, видевше на нем божий образ непорочен, ради добродетелей, в нем цветущих; человек бысть пророк Аввакум, его же принесе ангел от Иеросалима с пищею в Вавилон, в ров, к Даниилу.
Но не я, окаянный Аввакум: я и сам сижу в рове, душею и телом обнажився, сам-пят, с нагими же.<...>
Ныне нам подобает плакати в настоящее время. Увы, увы мне! Мати, кого мя роди? По Иову, проклят день, в оньже родихся, и нощь она буди тъма, иже изведе из чрева матере моея. Понеже антихрист прииде ко вратом двора и народилось выблятков его полна поднебесная. И в нашей Русской земли обретеся чорт большой, ему же мера - высоты и глубины - ад преглубокий. Помышляю, яко, во аде стоя, главою и до облак достанет. Внимайте и разумейте вси послушавший, даст бо вам Господь разум о всем.
Из беседы первой Повесть о страдавших в России за древлецерковная благочестная предания В лета 7160 (1652) - го году, июня в день, по попущению Божию вскрался на престол патриаршеский бывшей поп Никита Минич, в чернецах Никон, обольстя святую душу протопопа духовника царева, Стефана, являйся ему яко ангел, а внутрь сый диявол. Протопоп же увеща царя и царицу, да поставят Никона на Иосифово место. И я, окаянной, о благочестивом патриархе к челобитной приписал свою руку. Ано врага выпросили и беду на свою шею. Тогда и я, при духовнике, в тех же палатах шатался, яко в бездне мнозе. Много о том по тонку беседовать, едино рещи: за что мучат мя, тогда и днесь, больше и до исхода души.
Егда же бысть патриархом злый вожь, и начат казнити правоверие, повелеваяй трема персты креститися и в пост великий в церкви в пояс творити метания. Мы же, со отцы и братиею, не умолчав, почали обличать еретика, предтечу антихристова. Он же нас, муча много, и розослал в ссылки всех. И рассеяны быша, яко от скорби, бывшия при Стефане апостоли. Тако, отец и братию мою, епископа Павла Коломенскаго, муча, и в Новогородских пределех огнем сожег; Даниила, костромскаго протопопа, муча много, и в Астрахани в земляной тюрьме заморил; такоже стриг, как и мене, в церкви, посреде народа: муромскаго протопопа Логина, - остригше и муча, в Муром сослал, тут и скончался в мор; Гавриилу, священнику в Нижнем, приказал голову отсечь; Михаила священника без вести погубил: за Тверскими служил в монастыре Богородичне, перевел к тюрьме, да и не стало вдруг; двух священников, вологжан, безвестно же и сих дел; со мною 60 человек у всенощнова взял, муча и бив и проклиная, в тюрьме держал, малии в живых обретошася; а меня в Даурскую землю сослал, - от Москвы, чаю, тысящ будет с дватцать за Сибирь, - и волоча впредь и взад 12 лет, паки к Москве вытощили, яко непогребеново мертвеца. Зело там употшивали палками по бокам и кнутом по спине 72 удара. А о прочих муках по тонку неколи говорить, - всяко на хребте моем делаша грешницы. Егда же выехал на Русь, на старые чепи и беды попал.
Видите, видите, яко аз есмь, наг Аввакум протопоп, в землю посажен. Жена моя, протопопица Настасья, с детьми в земли же сидит. И старец Соловецкия пустыни Епифаний, наг, в земли же сидит; два языка у него никонияна вырезали за исповедание веры, да и руку отсекли, а и паки ему третий язык Бог дал. И Лазарь поп, наг же, сидит в земле, казнен, говорит также. И диякон Федор и Киприян, нагой, с нами же мучится. В тюрьме за православие же пытан в прошлом году. А Соловецкой монастырь в осаде 7 лет от никониян сидит. На Мезени из дому моего двух человек удавили никонияна еретики на виселице. На Москве старца Авраамия, духовнаго сына моего, Исаию Салтыкова в костре сожгли. Старца Иону казанца в Кольском рассекли на пятеро. На Колмогорах Ивана юродиваго сожгли. В Боровске Полиекта священника и с ним 14 человек сожгли. В Нижнем человека сожгли. В Казани 30 человек. В Киеве стрельца Илариона сожгли. А по Волге той живущих во градех, и в селех, и в деревеньках тысяща тысящими положено под меч нехотящих принять печати антихристовы. А иные ревнители Закона суть, уразумевше лесть отступления, да не погибнут зле духом своим, собирающеся во дворы с женами и детьми, и сожигахуся огнем своею волею. Блажен извол сей о Господе!
Мы же, оставшии, еще дышуще, о всех сих поминание творим жертвою, со слезами, из глубины воздыхании неизглаголаными, воспеваем, радующеся, Христа славяще: "Упокой, Господи, душа раб своих, всех пострадавших от никониян на всяком месте, и учини их идеже присещает свет лица твоего, в селех со святыми, избранными твоими, яко благ и человеколюбец". Рабом Божиим побиенным вечная память трижды ж. Почивайте, миленькие, да общаго воскресения и о нас молитеся, да же и мы ту же чашу испием о Господе, которую вы испили и уснули вечным сном.
Пряно вино: хорошо умели никонияне употшивать! Да не тужите о здешнем-том окаянном житии, но веселитеся и радуйтеся, праведнии, о Господе, понеже прейдоша от зларо во благое и от темнаго в житие светлое. Мы же еще в море, плаваем пучиною, и не видим своего пристанища. Не вемы бо, доколе живот наш протянется, умилосердит ли ся Владыка и даст ли нам та же чаша пить, ея же сам пил, и вас, рабов своих, напоил. <...>
Душе моя, душе моя, восстани, что спиши! Конец приближается, и хощеши молвити. Воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог, иже везде сый и вся исполняяй. Душе, я же зде - временно, а я же тамо - вечно. Потщися, окаянная, и убудися: уснула сном погибельным, задремала еси в пищах и питии нерадения. Виждь, мотылолюбная, и то при тебе: бояроня Феодосья Прокопьевна Морозова и сестра ея Евдокея Прокопьевна княгиня Урусова, и Даниловых дворянская жена Марья Герасимовна с прочими! Мучатся в Боровске, в землю живы закопаны, по многих муках, и пытках, и домов разорении, алчут и гладуют. Такие столпы великия, им же не точен мир весь! Жены суть, немощнейшая чадь, а со зверем по человеку борются. Чудо,- да только подивитися лише сему. Как так? Осмь тысящ хрестиян имела, домовова заводу тысящ больши двух сот было, - дети мне духовныя, ведаю про них, - сына не пощадила, наследника всему, и другая тако же детей. А ныне вместо позлащенных одров в земле закопана сидит за старое православие.
А ты, душе, много ли имеешь при них? Разве мешок, да горшок, а третье лапти на ногах. Безумная, ну-тко опрянися, исповеждь Христа, сына Божия, явственне, полно укрыватися того. Добро рече некто от святых отец, яко всем нам един путь предлежит. Иного времени долго такова ждать: само царство небесное валится в рот. А ты откладываешь, говоря: дети малы, жена молода, разориться не хощется, а тово не видишь, какую честь ту бросили бояроне те, да еще жены суть. А ты - мужик, да безумнее баб, не имеешь цела ума: ну, дети переженишь и жену ту утешишь. А за тем что? Не гроб ли? Та же смерть, да не такова, понеже не Христа ради, но общей всемирной конец. (...)
Беседа четвертая (Об иконном писании) Паки и паки, и еще къ вашей любви побеседую: вам бо о Христе послушати сладостно, а мне глаголати не леностно.
По попущению Божию умножися в нашей Руской земли иконнаго письма неподобнаго изуграфы. Пишут от чина меньшаго, а велиции власти соблаговоляют им, и вси грядут в пропасть погибели, друг за друга уцепившеся, по-писанному: слепый слепца водяй,оба в яму впадутся, понеже в нощи неведения шатаются; а ходяй во дне не поткнется, понеже свет мира сего видит, еже есть: просвещенный светом разума опасно зрит коби и кознования еретическая и по тонку разумевает вся нововводная, не увязает в советех, яже умышляют грешнии.
Есть же дело настоящее: пишут Спасов образ Еммануила, лице одутловато, уста червонная, власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты надутые, тако же и у ног бедры толстыя, и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не писано. А то все писано по плотскому умыслу, понеже сами еретицы возлюбиша толстоту плотскую и опровергоша долу горняя. Христос же Бог наш тонкостны чювства имея все, якоже и богословцы научают нас. Чти в Маргарите слово Златоустаго на Рожество Богородицы, в нем писано подобие Христово и Богородично: ни близко не находило, как ныне еретицы умыслиша. А все то кобель борзой Никон, враг, умыслил, будто живыя писать, устрояет все по-фряжскому, сиречь по-неметцкому. Якоже фрязи пишут образ Благовещения пресвятыя Богородицы, чреватую, брюхо на колени висит, - во мгновения ока Христос совершен во чреве обретеся! А у нас в Москве в Жезле книге написано слово в слово против сего: в зачатии-де Христос обретеся совершен человек, яко да родится. А в другом месте: яко человек тридесяти лет. Вот смотрите-су, добрыя люди: коли с зубами и с бородою человек родится! На всех на вас шлюся от мала и то велика: бывало ли то от века? Пуще оне фрягов тех напечатали, враги Божий.
Мы же, правовернии, тако исповедуем, яко святия научают нас. Иван Дамаскин и прочий: в членах, еже есть в составех, Христос, Бог наш, в зачатии совершен обретеся, а плоть его пресвятая по обычаю девятомесячно исполняшеся; и родися младенец, и не совершен муж, яко 30 лет. Вот, иконники учнут Христа в рожестве с бородою писать, да и ссылаются на книгу ту: так у них и ладно стало. А Богородицу чревату в благовещение, яко же и фрязи поганыя. А Христа на кресте раздутова: толстехунек миленькой стоит, и ноги те у него, что стульчики.
Ox, ox, бедныя! Русь, чего-то тебе захотелося немецких поступов и обычаев! А Николе Чюдотворцу имя немецкое: Николай. В немцах немчин был Николай, а при апостолех еретик был Николай; а во святых нет нигде Николая. Только с ними стало. Никола Чудотворец терпит, а мы немощни: хотя бы одному кобелю голову ту назад рожею заворотил, да пускай бы по Москве той так ходил.
Да что петь делать? Христос им время-то попустил, якоже Июда апостол пишет, яко: "Господь люди от земли Египетския спасл, последи неверовавших погуби. Ангелы же, не соблюдшая своего начальства, но оставльших свое жилище, на суд великаго дне узами вечными под мраком соблюде".
Виждь, слышателю, яко терпит им Бог, яко и бесом, до суднаго дни. Тогда им весь указ будет; а ныне пускай их поиграют с бесами теми заодно над Христом, а над Николою, и над всеми святыми с Богородицею, светом нашим, да и над нами бедными, что черти над попами, - пускай возятся! Златоуст Иван и лутче нас был, а как время пришло, так спрятали так же, как и нас. И Филипп митрополит на Москве. Да много того есть. Коли же кто изволил Богу служить, о себе ему не подобает тужить.
Не токмо за имение святых книг, но и за мирскую правду подобает ему душа своя положить, якоже Златоуст за вдову и за Феогностов сад, а на Москве за опришлину Филипп. Кольми же за церковной изврат, - всяк правоверный много не рассуждай, пойди в огонь. Бог благословит, и наше благословение да есть с тобою во веки!
Не по што в Персы итти пещи огненныя искать: но Бог дал дома Вавилон, в Боровске пещь халдейская, идеже мучатся святии отроцы, херувимом уподобльшеся, трисвятую песнь воссылающе.
Право хорошо учинилося. Лучше дому Новходоносорова, палаты и теремы златоверхими украшены, преграды и стены златом устроены, и пути каменьми драгими намощены, и садовие древеса различные насажены, и птицы воспевающе, и зверие в садах глумящеся, и крины и травы процветающе, благоухание износяще повеваемо. А Навходоносор, раздувшеся, глагола ко Господу Богу небесному: "Ты царствуешь на небеси, а я подобен тебе здесь, на земли". И егда виде Бог гордость его необратную, претвори Новходоносора сопреди тельцом, а созади львом, и хождаше в дубраве со скоты 7 лет, ядый траву, дондеже покаяся. Так-то Господь гордым противится, смиренным же дает благодать.
Разумейте, правовернии, как трие отроцы, ради своего страдания, в царстве, по всей поднебесной величаются, а Новходоносор уничижается. Сие дело предлежит во образ за хотящих наследо-вати спасение. Не покланяйся и ты, рабе Божий, неподобным образом, писанным по немецкому преданию, якоже и трие отроки в Вавилоне телу златому, поставленному на поле Дейре. Толсто же телищо-то тогда было и велико, что нынешние образы, писанные по-немецкому! Да и много же у них изменение тово во иконах тех: власы расчесаны, и ризы изменны, и сложение перстов - малакса. Вместо Христова знамения - малаксу погубную целуй! Знаешь ли, что я говорю? А то руку ту раскорякою тою пишут. Не умори, не целуй ея, то антихристова печать. Плюнь на нея; привяжется дурная мысль. Буде образа подобна написана не прилучится: и ты на небо, на восток, кланяйся, а таким образом не кланяйся.
Посем мир вам от нас и благословение. Я,
грешной протопоп Аввакум, со отцы и братиею о Христе Исусе, вам светом, всякому верному, попремногу челом бьем.
Молитеся о нас, а мы должны о вас. Богу нашему слава о всем. Аминь.
Даты: 17 в.
Источник: Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его
сочинения. Иркутск, 1979.
Опубликовано в INTERNET: 2003,
август
История России
Историки России
История Урала
История Оренбуржья
Курс лекций
Планы практических занятий
Тесты
Художественная литература
Советы и рекомендации
Учебные вопросы
Литературные задачи
Биографические задачи
Проблемные задания
Библиотеки
Документы
Хронология
Исторический календарь
Архив
Ссылки
Карта проекта
Автор
Обновления
Титульная страница