Из "Жития  протопопа   Аввакума"

О начале реформ Никона и первом заточении Аввакума

<...> Егда же приехал (Никон), с нами яко лис: челом да "здорово!". Ведает, что быть ему в патриархах, и чтобы откуля помешка какова не учинилась... Егда поставили патриархом, так друзей не стал и в крестовую пускать. А се и яд отрыгнул: в пост великий прислал память... В памети Никон пишет: "По преданию святых апостол и святых отец не подобает во церкви метания творити на колену, но в пояс бывам творити поклоны, ещё же и трема персты бы ести крестились". Мы же задумалися, сошедшеся между собою; видим, яко зима хощет быти; сердце озябло и ноги задрожали... (Начались аресты и казни противников Никона)... Таже меня взяли от всенощной Борис Нелединской со стрельцами; человек со мною с шестьдесят взяли: их в тюрьму отвели, а меня на патриархове дворе на чепь посадили ночью. Егда же россветало в день недельный, посадили меня на телегу и ростянули руки, и везли от патриархова двора до Андроньева монастыря и тут на чепи кинули в тёмную полатку, ушла в землю, и сидел три дни, ни ел. ни пил... Никто ко мне не приходил, токмо мыши, и тараканы, и сверчки кричат, и блох довольно... На утро архимарит с братьею пришли и вывели меня: журят мне, что патриарху не покорился, а я от Писания ево браню да лаю. Сняли большую чепь да малую наложили. Отдали чернцу под начал, велели волочить в церковь. У церкви за волосы дерут и под бока толкают, и за чепь торгают, и в глаза плюют...  

Ссылка в Сибирь

    Таже послали меня в Сибирь с женою и детьми. И колико дорогою нужды бысть, тово всегво много говорить, разве малая часть помянуть. Протопопица младенца родила, - больную в телеге и повезли до Тобольска; три тысящи верст недель с тринатцеть волокли телегами и водою и саньми половину пути... Посем указ пришёл, велено меня из Тобольска на Лену вести за сие. что браню от Писания и укоряю ересь Никонову... Таже сел опять на корабль свой... поехал на Лену. А как приехал в Енисейский /острог/, другой указ пришёл: велено в Дауры вести... Было в Даурской земле нужды великие годов с шесть и семь... Таже с Нерчи реки паки назад возвратилися к Русе. Пять недель по льду голому ехали на нартах. Мне под робят и под рухлишко дал две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лёд. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошадей не смеем, а за лошедьми итти не поспеем, голодные и томные люди. Протопопица бедная бредёт-бредёт, да и повалится, - кольско гораздо! В ыную пору, бредучи, повалилась, а иной томной же человек на нея набрёл, тут же и повалился; оба кричат, а встать не могут. Мужик кричит: "матушка-государыня, прости!" А протопопица кричит: "что ты, батько, меня задавил?" Я пришёл, - на меня, бедная, пеняет, говоря: "долго ли мука сия, протопоп, будет?" И я говорю: "Марковна, до самые до смерти! "Она же, вздохня, отвещала: "добро, Петрович, ино ещё побредем"...

Даты: 17 в.
Источник: Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. Иркутск, 1979.
Опубликовано в INTERNET: 2003, август