Лекция
10. Россия во второй четверти XVIII века.
Дворцовые перевороты
проф. Миненко Н.А.
История России с древнейших времен до второй половины XIX века
Курс лекций . Ч. 1. Под ред. академика Личмана Б.В. Уральский гос. тех.
ун - т, Екатеринбург, 1995
1. Перемены на русском престоле (продолжение)
С воцарением Петра Алексеевича Меншиков сумел стать единственным опекуном мальчика-императора и, по существу, регентом государства. В мае 1727 г. состоялось торжественное обручение Петра II с 16-летней Марией Александровной Меншиковой (которую, между прочим, жених не любил и называл "статуей"). Казалось, пройдет совсем немного времени - и Меншиков будет тестем царя. Однако случилось непредвиденное - светлейший князь тяжело заболел, чем не замедлили воспользоваться его недавние соратники, а теперь враги, недовольные чрезвычайным усилением власти Меншикова, - в первую очередь Остерман и Долгоруковы. За пять недель болезни князя они сумели склонить Петра на свою сторону. 8 сентября Меншикову объявляют предписание Верховного тайного совета о домашнем аресте, а затем и указ императора о лишении его чинов и наград и ссылке.
Место при Петре II заняли новые временщики - князь А. Г. Долгоруков и его сын Иван. У этого знатного семейства в свою очередь возник план породниться с царем, выдав за него замуж 18-летнюю сестру Ивана Екатерину. Благодаря интригам Долгоруковым удалось склонить Петра на брак с княжной. Обручение произошло 30 ноября 1729 г., а на 19 января следующего года была назначена свадьба. В ночь на день свадьбы 15 - летний император, простуженный на Крещенском параде, скончался.
Завещание Екатерины I предусматривало, что, если Петр Алексеевич умрет, не оставив потомства, русский престол должен перейти к ее дочерям. Но члены Верховного тайного совета решили короновать Анну Иоанновну, вдовствующую герцогиню Курляндскую, дочь брата Петра I Ивана Алексеевича, проживавшую в Митаве. При обсуждении вопроса о кандидатуре Анны князь Д. М. Голицын говорил, что "надобно нам себе полегчить", "чтоб воли себе прибавить" - речь шла о необходимости ограничения самодержавия. Д. М Голицын был выразителем конституционных устремлений незначительной части родовой знати, попытавшейся использовать ситуацию для утверждения в России аристократического (наподобие шведского) режима. Все члены Верховного тайного совета проголосовали за избрание Анны Иоанновны императрицей и за то, чтобы представить ей "пункты", или "кондиции", весьма существенно ограничивавшие ее власть. Согласно "кондициям", будущая императрица обязывалась без согласования с Верховным тайным советом не назначать высших должностных лиц, не решать вопросов о войне и мире, не распоряжаться государственными финансами и пр.
"Кондиции" доставили в Митаву, и Анна согласилась их подписать. Между тем в Москве (куда при Петре II переехал двор), где стало известно о "затейке" "верховников", в среде дворянства и духовенства развернулось широкое оппозиционное движение. Настроения рядового шляхетства хорошо передавались в одной из записок, ходившей по рукам: "Боже, сохрани, чтобы не сделалось вместо одного самодержавного государя десяти самовластных и сильных фамилий!". На большом приеме у императрицы 25 февраля 1730 г. оппозиционеры прямо обратились к ней с просьбой "принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели, а присланные... от Верховного совета... пункты уничтожить". Анна тут же, на глазах собравшихся, разорвала "кондиции". Манифестом от 28 февраля объявлялось о "восприятии" ею "самодержавства".
Царствование Анны Иоанновны (1730 -1740 гг.) обычно оценивается как некое безвременье; сама императрица характеризуется как ограниченная, необразованная, мало интересующаяся государственными делами женщина, которая не доверяла русским, а потому понавезла из Митавы и из разных "немецких углов" "кучу иноземцев". "Немцы посыпались в Россию, точно сор из дырявого мешка, облепили двор, обсели престол, забирались на все доходные места в управлении",- писал Ключевский. Фактическим правителем государства авторами называется фаворит императрицы Э.Бирон. Стойкой историографической традицией стала версия об активизации при Анне Иоанновне "национального" протеста русского дворянства против "иноземного засилья".
Между тем, на деле говорить о заметном увеличении числа иностранцев на русской службе в 1730-х гг. нет оснований. Т. 3. Черниковой удалось доказать, что русских дворян беспокоило не "засилье ияоземцев", а усиление при Анне Иоанновне бесконтрольной власти и иноземных, и русских "сильных персон", олигархические притязания части знати. В центре борьбы, которая шла внутри дворянского сословия, стоял, следовательно, не национальный, а политический вопрос. Версия об "иноземном засилье", как заключает Черникова, родилась в 40-90-х гг. XVIII в. "в связи с конъюнктурными соображениями правивших тогда монархов, вынужденных как-то оправдать свой захват трона".
Сама Анна Иоанновна активно участвовала в управлении государством. Историк XVIII в. князь М. М. Щербатов отмечал присущие ей "ясность взгляда и верность суждения, постоянное искание правды", "методический склад ума, любовь к порядку". В царствование Анны наблюдается дальнейшее усиление относительной самостоятельности абсолютистской власти. Этому способствовали преобразования системы государственного управления. Начались они под знаком возврата к заветам Петра I: 4 марта 1730 г. последовал манифест об упразднении Верховного тайного совета и восстановлении Правительствующего Сената "на таком основании и в такой силе, как при Петре Великом был". Однако вскоре все бразды правления было решено вновь сосредоточить в небольшом по составу совете при императрице, получившем в указе от 18 октября 1731 г. название Кабинета министров (в него вошли Остерман, граф Г. И. Головкин и князь А. М. Черкасский; после смерти Головкина его последовательно заменяли П. И. Ягужинский, А. П. Волынский и А. П. Бестужев - Рюмин). По сути дела, Кабинет явился прямым преемником Верховного тайного совета. Была продолжена линия на подчинение церкви государству и превращение священнослужителей в послушный самодержавию специфический род чиновничества. Так, 15 апреля 1738 г. из ведомства Синода была изъята Коллегия экономии, которая передавалась Сенату. Вместе с ней туда же передавались существовавшие при Синоде приказы Дворцовый и Казенный. "С этой передачей, - констатирует историк церкви А. В. Карташев, - Синод лишался всяких своих сумм, стал голым, бюрократическим учреждением, которое могло содержаться только жалованьем из общей государственной казны".
Незадолго до своей смерти Анна назначила преемником двухмесячного принца Иоанна Антоновича; он приходился правнуком отцу императрицы Ивану Алексеевичу. Родная сестра Анны Екатерина в свое время была выдана замуж за мекленбургского герцога. От этого брака родилась дочь Анна Леопольдовна, которая в детском возрасте попала в Петербург. Позднее Анна Иоанновна выдала ее замуж за приглашенного в Россию брауншвейгского принца Антона Ульриха. В 1740 г. у Анны Леопольдовны появился сын - будущий император Иоанн VI. Регентом государства при царе - малютке умирающая императрица назначила Бирона. Однако Бирон недолго оставался у власти. Стало известно, что он заигрывает с претенденткой на трон - "дочерью Петровой" Елизаветой, ведет с ней какие - то переговоры и якобы желает женить на цесаревне своего старшего сына. Поползли слухи и о том, что регент намеревается удалить от дел кабинет - министра Остермана, фельдмаршала Б. К. Миниха и других влиятельных сановников. Опасаясь этого, вчерашние союзники регента наносят превентивный удар: в ночь с 7 на 8 ноября 1740 г. Бирон был арестован. Регентшей объявляется Анна Леопольдовна. Однако "Брауншвейгской фамилии" оставаться у власти суждено было не более года. Недовольство ею вызывало сильное брожение в дворянстве и гвардейских полках. Взоры гвардейцев обращались на дочь Петра I, цесаревну Елизавету. Осенью 1741 г. в пользу Елизаветы составился заговор. В ночь на 25 ноября цесаревна явилась в казармы Преображенского полка, была восторженно встречена там и затем во главе преображенцев двинулась ко дворцу. Елизавета арестовала Иоанна VI и его родителей (их вскоре сослали в Холмогоры) и была провозглашена императрицей.
Традиционно в исторической литературе утверждается, что переворот 1741 г. носил "патриотический", "антинемецкий" характер и был кульминацией борьбы русского дворянства против "иноземного засилья" в стране.
На деле участвовавших в заговоре гвардейцев вдохновляла идея восстановления в России сильной самодержавной власти, пошатнувшейся при императоре-младенце. Стоит указать на активную роль в подготовке переворота "иноземцев" Иоганна Лестока и французского посла Ж. Шетарди. Важно и то, что при Елизавете в составе правящей верхушки государственного аппарата не произошло кардинальных перемен - были удалены лишь наиболее одиозные фигуры. Так, канцлером Елизавета назначила А. П. Бестужева-Рюмина, бывшего в свое время правой рукой и креатурой Бирона. В число высших елизаветинских сановников входили также брат А. П. Бестужева-Рюмина и Н. Ю. Трубецкой, являвшийся к 1740 г. генерал-прокурором Сената. Наблюдавшаяся определенная преемственность высшего круга лиц, фактически осуществлявших контроль за узловыми вопросами внешней и внутренней политики, свидетельствовала о преемственности самой этой политики.
Внешне казалось, что наступили "новые" времена. Указом от 12 декабря 1741 г. упразднялся Кабинет министров и учреждалась личная канцелярия императрицы ("Кабинет ее величества"), сходная по характеру функций с Кабинетом Петра I. Были восстановлены отмененные в предшествующий период институт прокуроров, Главный магистрат, Берг- и Мануфактур-коллегии и пр. Было заявлено о возвращении к петровским порядкам в церковном управлении.
Вместе с тем Елизавета не собиралась отказываться от практики императорских советов, и в первый же день после переворота был создан временный орган - "собрание гг. министров и генералитета" из 11 человек, называемый "советом 11 - ти". В дальнейшем роль императорского совета играют специально созываемые Елизаветой "совещания", а в 1756 г. учреждается Конференция при высочайшем дворе - прямой наследник Верховного тайного совета и Кабинета министров. Можно, таким образом, говорить о стабильности высших советов при особе монарха как института русского абсолютизма, его необходимого элемента. На всем протяжении правления Елизаветы Петровны сохранялся такой важный орган абсолютистского государства, как Тайная розыскных дел канцелярия, возникшая при Анне Иоанновне, - преемник мрачной памяти Преображенского приказа. В условиях продолжавшейся централизации управления шла деградация коллежской системы - более действенным оказывалось единоначалие.
Президенты коллегий, как правило, сами принимали решения, а члены коллегий лишь подписывали их потом. Возглавлявший коллегию Иностранных дел канцлер А. П. Бестужев-Рюмин, например, вообще перестал приезжать в коллегию, заявив: "Я гораздо больше у себя дома, нежели сидя в коллегии, нужнейших дел исправлять могу". Хотя в 1744 г. церковь добилась возврата Коллегии экономии из ведомства Сената в ведение Синода (под названием "Синодальная канцелярия экономического правления"), Елизавета понимала, что сохранение церковных вотчин противоречит политике на полное подчинение церкви власти монарха. Не случайно поэтому в 50-х гг. встал вопрос о секуляризации архиерейских и монастырских имений. По инициативе императрицы он активно обсуждался на правительственном уровне, но под давлением "синодалов" решение его было отложено.
сс. 194 - 199
Переход к лекциям [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12][13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22]
История России Историки России История Урала История Оренбуржья Курс лекций Планы практических занятий Тесты Художественная литература Советы и рекомендации Учебные вопросы Литературные задачи Биографические задачи Проблемные задания Библиотеки Документы Хронология Исторический календарь Архив Ссылки Карта проекта Автор Обновления Титульная страница
© Заметки на полях. УМК. 1999 - 2008